В Европе мир давно позабыт,
Отвергнуты Боги родные -
Над нею Бог чужеземный царит
И рвутся к ней орды чужие.

Мрак темных веков тогда отступал,
За души людей цепляясь,
И жатву сбирали меч и кинжал,
И правили гордость и зависть.

Ступай же за мною в тот яростный век,
Где жить подобало герою -
Пусть Времени кони задержат разбег
На хрониках, залитых кровью...

Богата и славна Франков земля,
Грозны ее короли,
По всей Европе, оружьем гремя,
Несли они стяги свои!

Но нет и не было прежде грозней,
Чем король по имени Карл -
Средь блеска своей дружины мечей
Он поражений не знал,

И лучшие рыцари дальних земель
Сеч избегали с ним,
И славу пел королю менестрель -
Вождю, что непобедим.

Но там, за стеною скалистых гор,
Где баски овец пасут,
Европе грозит темнолицый народ,
Жестокий, как Страшный Суд.

Не сеют, не пашут мавры, но лишь
Мечом берут, что хотят!
На то, как ты, Европа, дрожишь,
Они со смехом глядят,

И дервиши воют, кругами кружась,
В тени мечетей и башен:
"Давно уж в Испании наша власть,
И мир этот станет нашим!"

:Звенели струны у бардов в руках,
Шумит и поет народ -
Грозный король, темнолицым на страх,
Собрался на мавров в поход.

Он так говорил: "Карл Мартелл, мой дед,
От мавров державу спас.
Я - тоже Карл. Во мне жалости нет
К врагам, ненавидящим нас!

Пора их изгнать из Европы совсем,
В пустыни, откуда пришли,
Чтоб вольно дышала на радость всем
Грудь моей Франкской земли!"

Немало рыцарей у короля,
За каждым - кнехтов отряд.
Торопит в дороге к войску коня
Карлов племянник - Роланд.

На нем кольчуга из Русской Земли,
Надежный меч на боку,
Которым в тяжелую пору войны
Внушает он страх врагу.

В нем кельт и германец соединены,
И кровь Роланда хранит
И гимны друидов седой старины,
И саги скальдов былых.

Пускай снаружи он христианин!
Милей ему меч креста,
И равен не будет ему ни один,
Когда позовет труба.

С невестой простился своею он,
И так обещал он ей:
"Коль буду Карлом я награжден,
И с честью вернусь к тебе,

Сыграем мы свадьбу, каких никогда
Не видел франкский народ,
Там много сладкого будет вина
И танцы всю ночь напролет!

Милая девочка, будешь ты
Самой красивой там,
И звезды, и полевые цветы
Склонятся к твоим ногам..."

А та отвечала, плача, ему:
"Ты только вернись живым..."
Но веет ветер в ночную тьму
Древним духом Войны.

Так, с Божьей помощью, в давний год,
На мавров гневом гоним,
Король отправился в дальний поход,
И все его рыцари с ним...

***

Сломался клинок, и струна молчит,
И еле движется рать.
Был маврами Карл в Пиринеях разбит,
И вынужден был отступать.

А мавры и баски за ним по пятам
Скачут на свежих конях -
На горизонте к чужим небесам
Вздымаются пыль и прах.

Если добьют королевскую рать -
Дикие орды вновь
Кинутся грабить и убивать,
И обращать в рабов.

Будет гореть родная земля,
Будет стенать народ -
Ибо за гибелью короля
Придет всем франкам черед...

Нужно новое войско собрать,
И раны бойцам залечить,
И новых клинков для них наковать -
И мавров остановить.

Но должен кто-то в ущелье встать,
И встретить мчащийся ад,
И неизбежную смерть принять,
Чтоб братья ушли на Закат.

Хмурые воины делали шаг -
Те, кто готов умереть.
И слез не прятал от воинов Карл,
Так тяжко было смотреть.

И так он племяннику говорил:
"Неволить не стану тебя,
Но многих витязей ты победил,
И слава не меркнет твоя.

Кто, как не ты, способен другим
Примером в сражении быть?.."
Роланд же молчал, печалью томим,
Не в силах с вождем говорить.

Любимая! Как далека ты теперь,
И как злая смерть близка!
Когда беда постучится в дверь,
Когда воцарится тьма...

Но пусть ты о рыцаре будешь рыдать,
Который тебя любил,
Но враг тебя не посмеет забрать,
Которого он убил!

Твои голубые озера глаз
Твой рыцарь видит везде,
И встретит достойно последний час
В далекой, враждебной земле...

И в римском салюте пред королем
Вскинул руку Роланд:
"Клянусь я честью и верным мечом -
В ущелье их задержать!"

Ущелье это звалось Ронсеваль.
И вот копыта гремят -
И против орд темнолицых встал
Маленький франкский отряд.

***

Как пели стрелы в этом бою!
И как звенели клинки!
Сражались франки за землю свою,
И падали их враги...

Воскресли тени Европы былой,
С живыми стоят в рядах -
Так триста спартанцев вступили в бой
Персидской орде на страх!

Так римляне шли на карфагенян
И гибли за город свой!
Аэций воинов так вдохновлял
Биться с гуннской ордой!..

Роланд рубился и час, и два,
И устали знать не знал,
И все еще видел милой глаза,
А бой вокруг бушевал.

Убили лошадь! - Скорей из седла!
Ранили! - Боль забыл...
Белый берсерк рукоять клинка
В руке, еще крепкой, сдавил.

И вражий круг не сомкнется над ним,
Ногами тело топча -
Пускай Роланд остался один...
Не выпустит он меча!

Языческий воин, Вотана слуга,
Проснулся в его груди,
А значит - теперь уже никогда
Дальше врагу не пройти!

И чудо свершилось... Не помнил он,
Куда пропали враги.
В ущелье, где стих умирающих стон,
Стоял он - клинок у ноги.

Стоял он один, и рыцаря кровь
Бежала из многих ран.
Король далеко, теперь он спасен,
И не до Карла врагам...

И рог Олифант приложил Роланд
К губам холодным своим.
Он так известил королевскую рать,
Что мавров он победил.

И меч свой о камень разбил Роланд
Уже из последних сил,
Чтоб меч его не достался врагам,
Когда он глаза закрыл.

"Милая девочка! Будешь зря
Ты рыцаря ждать домой...
Ты скоро узнаешь, что навсегда
Твой Роланд прощался с тобой."

И рухнул рыцарь, и пала тьма
На долы Франкских земель...
И сорвана тьма та огнем лишь была -
Пламенем франкских мечей!

***

Звенели струны у бардов в руках -
О Роланде пели они,
Когда король Фердинанд изгнал
Мавров с испанской земли.

И вождь Абдалла аль - Боабдил,
Последний не приняв бой,
В печали с быстрой галеры следил,
Как тает брег за кормой.

Потомки же тех, кто с Роландом пал,
Бродили в Гранады садах,
И ждал короля его тронный зал,
И ждали жены в домах...

А на дорогах Европы порой
Видел иной пилигрим
Рыцаря с молодою женой,
Едущих в свете луны.

А стоило утру забрезжить чуть -
И исчезали оба...
Кто скажет, куда они держат путь?
То знает одна Европа.

Века пронеслись, и века впереди
Пройдут, обращаясь в дым,
Но тот, кто за Родину отдал жизнь,
Останется вечно живым.